Шторм

Часть 1.

Как влипли

Собирались долго, не успели многое доделать. На сборочной площадке сверлили отверстия, кроили тросы, тут же их заделывали. Все три катамарана находились на разной стадии строительства. Мой «Пётр Мамонов» отходил один сезон на море, с ним было почти всё в порядке. «Сергей Бочаров» испытывался на озёрах. «Драйвер» был отстроен перед самым плаванием и спускался на воду впервые. Штатных надувашек сделать не успели и взяли напрокат чужие, серебряночные. В спешке не успели их проверить. При надувании они стали разваливаться (сгнили). Наскоряк залатали их, испортив пару герм. У этого же катамарана не хватило тряпки на площадку, поэтому между грузовым отсеком и ходовой рубкой была поперечная щель полметра шириной. Попытались с помощью упаковок её закрыть. Как всегда и бывает в жизни, именно на долю этого катамарана и его экипажа выпали самые тяжёлые испытания. Перед походом мы обзавелись рациями. Это были трёхканальные «Тесла», 165 мГц. Акуммуляторы предполагалось заряжать от топливных батарей (до сих пор продаются в хозяйственных магазинах). Батареи упорно не желали работать на морской воде, как предполагалось по инструкции, и мы поняли, что радиосвязь у нас ненадолго.

Переход на Осинку был спокойный. Дул южный ветер 2-3 м/с, постепенно переходящий в штиль. Переночевали на острове, утром сходили на рыбалку. На следующий день собрались идти на Жужмуй. Ночью погода стала стремительно меняться, под утро стало понятно, что на Жужмуй мы не пойдём. Вдуло так, что через Осинку перелетали клочья пены. Пришлось переставлять палатки, искать новое место для костра, вытаскивать подальше катамараны. У всех было только одно на уме: как только стихнет, драпать в более комфортное место.

К следующему утру стало стихать. На полчаса показалось солнце, и начались судорожные приготовления к отплытию. Пока собирались, небо слегка нахмурилось и ветер начал усиливаться. Заметили, что он несколько поменял направление и теперь подул с юго-запада. Однако, шмотки уже были погружены, таскать их обратно не хотелось. Официальных должностей у нас не было, но я, как самый опытный мореплаватель, был негласным адмиралом таким же, впрочем, чайником, как и все остальные. Решил, что раз закончился шторм, то прямо сразу он начаться не может. Два раза в одну воронку не попадает.

Решение было неправильным, сказалось отсутствие опыта и полное непонимание местной метеорологии. Остальные капитаны спорить со мной не стали, положившись на мой прошлогодний «опыт».

Первым отплыл «Сергей Бочаров», взяв курс на Жужмуй. Вторым – «Петр Мамонов». Стоило мне лечь на курс, как шторм начался с новой силой. Динамика усиления ветра была поразительной! Ситуация изменилась буквально за 15 минут. У меня начала болтаться мачта, захотелось её подтянуть. Подтянул подветренную ванту, сделал оверштаг, стал подтягивать вторую. Мачта, естественно, сломалась. Точнее, согнулась с резким изломом в верхней трети.

В голову тогда не приходило, что с трубой 80х2 такое может произойти. Потеряв мачту, я повернул к Осинке. Попытался связаться по рации с остальными. «Сергей Бочаров» не отвечал и продолжал двигаться в сторону Жужмуя. «Драйвер» как раз собирался отплывать. Узнав, что у меня проблемы, решил идти на помощь. Их было четверо, в т.ч. две девушки. Их оставили на острове. Зачем?! Трудно теперь понять, правильное было решение, или нет. Даже много лет спустя не могу сделать однозначного вывода. Мы все попали в неординарную ситуацию, которая требовала мгновенного принятия решений. Девчонкам сказали: «мы сейчас, быстренько вернёмся, вы нас на берегу подождите…». Ждать пришлось долго.

Команда разделилась на тех, кто в море и тех, кто на острове…почти без ничего. Хорошо, что в «Драйвер» не успели погрузить пару рюкзаков. Там оказалось кое-что из продуктов.

Отойдя на 10 метров от берега, «Драйвер» потерял мачту.

Я не смог вытянуть на Осинку. Проходя в 10 метрах от острова, мы попытались грести, однако заклинивший в сломанном ликпазе грот не позволял двигаться против ветра. Нас несло в море. Пока я разбирался с парусами (срезал грот и сматывал стаксель), поравнялись с «Драйвером». Они предложили подрейфовать и переждать шторм. Я согласился, да и выбор был невелик. Все обрадовались, что «Сергей Бочаров» наконец понял, что не всё в порядке, и переложился в нашу сторону.

Плавучий якорь был только у меня. Первый раз в жизни довелось им воспользоваться. Эффект был потрясающий – катамаран встал, как вкопанный. На всякий случай я выкинул за борт ещё и гик, обмотав его гротом. На остальных кораблях якорей не было, и пришлось их делать из подручных средств. Особенно запомнился рюкзак с консервами, который наотрез не хотел тонуть. Пришлось истыкать его ножом, чтобы утопить. Начались приступы морской болезни. К ветру и волне добавился дождь.

Через два часа после отплытия ситуация совсем вышла из под контроля. Я был ближе всех к Осинке, примерно, 2 км. По видимому, настоящий плавучий якорь был существенно эффективней случайных предметов. «Драйвер» и «Сергей Бочаров» сдуло километров на 5. Они то дрейфовали вместе, то расходились. Тут я понял, что «С.Б.» идет галсами в мою сторону. Я вытащил якорь и стал дрейфовать по ветру. На минуту мы поравнялись с «С.Б.». Капитан Серёга сообщил, что на «Драйвере» совсем плохи дела. Лежат в спальниках на площадке, через щель (уже упомянутую) хлещут брызги и заливают их вместе со спальниками. У меня и так настрой был идти за помощью, ну а уж после Серёгиного рассказа и вовсе сомнений не осталось. Девчонки одни на Осинке, но, в конце концов, они на суше. Экипаж «Драйвера» ждать не может, надо срочно что то делать! Договорились, что я иду за помощью в Беломорск, а Серёга пытается дойти до Осинки. После коротких переговоров разошлись в разные стороны. Начался проливенный дождь. Видимость метров триста. Изредка на мгновение растягивало и появлялись смутные очертания берега с вышкой ретранслятора.

Ветер, как назло, становился всё западнее. В Беломорск я уже не вытягивал, взял правее. Об острых курсах пришлось забыть — шли на стакселе с болтающимся штагом. К дождю прибавилась гроза, под которую попали все три катамарана.

Больше всего это было похоже на ковровую бомбардировку. Меня лично Бог миловал, хотя дубасило метрах в трёхстах. Второй катамаран таки словил в мачту боковую ветвь молнии. Из рассказа капитана «Сергея Бочарова»: ...не блевали только мёртвые (таковых не было). Фронт грозы приближался со скоростью ветра. Вдруг, на топе мачты раздася звук,похожий на треск электросварки ( долгий звук, несколько секунд). Успел крикнуть:" Все от металла!" Сразу вслед за этим, метрах в 50 ударила молния. Боковая ветвь попала в мачту. Одновременно от топа разлетелся сноп искр. Перекличка установила что все живы. Гроза ушла с ветром. Уже на берегу разглядели мачту. Никаких следов не обнаружили (были следы, см. ниже!).

Очевидно,спасло заземление (чайниками мы были круглыми, но все 3 катамарана догадались заземлить). Возможно,что заземление и не сработало бы если б ударил основной столб. Так или иначе, у нас теперь принято волочить за лодкой 1.5 м. троса. Очень советую всем делать так же.

У меня с кормы стали вылезать из ликпаза корпуса. Спасали дополнительные завязочки. Запомнилась картина: мой матрос сидит с закрытыми глазами, за шиворот с тента льётся вода и вытекает из штанины. Остальные - не лучше.

Через 6 часов после отплытия подошли к берегу. Ещё издалека заметили дымок. Из заливчика вышла моторка. Стали орать, нас заметили! Место называется - мыс Выгнаволок. Немножко погрелись у костра, выпили водки и принялись за спасработы.

Часть 2.

Спасработы

Почему я пошёл на Осинку? На ней были девчонки. Не было сомнений, что переждав шторм, оба катамарана попытаются туда попасть. Конечно, если они вообще способны передвигаться. Осинка стала точкой рандеву. Кроме того, идти дальше Осинки не согласились бы гидрографы.

Короткая ночь заканчивалась, когда мы подошли к острову. На берегу торчала одна мачта. Серёга всё-таки выполнил свою задачу, причём всего за полчаса до прихода катера. Тогда я в первый раз услышал про молнию. О судьбе «Драйвера» ничего не было известно. Попытались уговорить гидрографов поискать пропавший катамаран, но мужики на этот раз оказались несгибаемы.

После недолгих раздумий, приняли такой план: Мы с Серёгой на катамаране идём на Выгнаволок, закладывая большую петлю в сторону Жужмуя. Остальные возвращаются в Беломорск и пешком идут туда же. У «Петра Мамонова» встречаемся и думаем, что делать дальше. Вполне была вероятность, что «Драйвер», переждав шторм, тоже пошёл на запад и попал на берег севернее Выгнаволока. Тем более, ветер опять сменился на южный.

Серёгин катамаран был вполне цел, погода ясная, ветер – 3-4 балла. Шли часов 6, разглядывая все подозрительные белые точки в бинокль. Увы, «Драйвера» не обнаружили. Настроение было на нуле. Прошли далеко за Выгнаволок и стали возвращаться на стоянку галсами. Километров за 5 нас увидели и взяли на буксир «Прогрессом». Стало понятно, что искать самостоятельно у нас не хватит ни времени ни сил. Решили идти в Беломорск и затевать спасработы по-настоящему. Тогда же, ещё раз изучив карту, предположили, что «Драйвер» скорее всего на Жужмуе. Это было возможно, если бы Коля и Гена (экипаж) были бы способны хоть что-нибудь предпринять. А если нет? Тогда неуправляемый катамаран могло пронести мимо Жужмуя и выбросить на Онежский берег. Учитывая, что ветер заходил к Югу, они могли пролететь и Онежский берег. В этом случае катамаран надо искать на входе в Двинскую губу. Если он вообще находится на плаву. Жужмуй – обитаемый остров, там живут маячники и метеорологи. Значит – есть радиосвязь с материком. Попав на Жужмуй, они наверняка попытаются дать о себе весточку.

По дороге в Беломорск зашли на метеостанцию Разнаволок и убедились, что никаких известий о наших друзьях не было.

В городе сразу пошли в милицию. Доложили дежурному офицеру о происшествии и попросили помощи. Менты проявили такое участие, что сомнений не осталось: будет сделано всё возможное и невозможное. Однако, была уже поздняя ночь, и нас убедили продолжить поиски на следующий день. На УАЗике отвезли нас в гостиницу, назначив встречу на 8 утра. Попав в гостиницу и увидев белые простыни, мы как брёвна плюхнулись на койки и заснули. За двое суток приключений ни я, ни Серёга ещё не снимали гидры.

Утром разбудила горничная. К 8 утра опять были в милиции. Дежурный сразу провёл нас в кабинет начальника ГУВД г. Беломорска. Босс внимательно нас расспросил и сразу же подтвердил предположение насчёт Жужмуя. Рассмотрели два варианта: 1.Вертолёт. 2. МРБ. Несмотря на дороговизну, вертолёт нам понравился больше, т.к. шли уже третьи сутки. МРБ ходит медленно. Не найдя ребят на Жужмуе, непонятно, куда идти дальше. На вертолёте можно прочесать весь район за пару часов. Начальник связал нас по телефону с Петрозаводском. Там был ближайший вертолётный отряд. Вертолётчики выразили готовность помочь, но после предоплаты. Расценки были такие: 2500 U.D. – подача вертолёта + 40 минут работы над морем. Каждый следующий час – 300 U.D. На фоне наших проблем, затраты не показались большими. Естественно, таких денег ни у кого с собой ( а так же дома) не было. Но близкий человек одного из пропавших ребят без сомнений нашёл бы эту сумму в течении пары часов, если бы узнал о случившемся. С вертолётчиками договорились, что мы вызваниваем нужного человека, и он перечисляет деньги на счёт отряда. Затем, пересылает им платёжку по факсу. Второй вариант: Вылетает самолётом в Петрозаводск и расплачивается наличными. Оба варианта одобрили. Сказали, что ждут и готовят вертолёт. Дополнительно оговорили условие: брать только людей, никаких шмоток.

Всё бы получилось, но было воскресенье. Телефоны, молчали, как будто сговорились, а мобилок тогда не было. Не удалось связаться ни c кем, кто способен был бы разыскать нужного нам человека. Продолжая звонить через каждый час, мы дважды съездили с ментами в Разнаволок. Оттуда удалось связаться со стоянкой по рации, но никаких радостных известий не было.

Время безвозвратно уходило, и мы стали склоняться к плану №2 – МРБ. Менты предложили сходить на Жужмуй по морю, а вертолёты отложить на завтра, как крайний вариант. Тем более, что вечером реально удастся дозвониться в Москву. Искать МРБ поручили начальнику УГРО. Через час проблема была решена. Правда, у хозяина судна были какие-то проблемы и он попросил подождать часа 4. Деваться было некуда. Получив в своё полное распоряжение 4 бесполезных часа, мы решили навестить тех, кто остался в Выгнаволоке. Сергей (так звали хозяина МРБ), пообещал, что как только освободится, подберёт нас на стоянке и свозит на Жужмуй. Менты напоследок подбросили нас до метеостанции, и через час мы добрались до своих.

Сергей пришёл на час раньше. На МРБ попросились две девушки, которые штормовали на Осинке). Сергей не возражал, и мы вчетвером отправились на поиски. Опять прошли мимо Осинки (а вдруг!) и взяли курс на Жужмуй. Часа через два на берегу острова показалась мачта. Сначала хотелось протирать глаза, просто не верилось, что всё кончилось. Раз на берегу, значит живы! Крикнул в рацию: «вижу катамаран!» . Выгнаволок не ответил. Ответил «Драйвер». Сергей попросил подержать штурвал, юркнул в каюту и вернулся с бутылкой водки. Праздновать победу начали не дойдя до берега. Все живы!

На берегу обнялись и пошли в гости к маячникам. Пропавшие без вести рассказали о своих приключениях. Они под конец шторма отцепили плавучий якорь и пошли куда ветер дует. Без парусов, на одной надстройке. Через некоторое время на горизонте появилась земля. Рули работали нормально и не составило никакого труда до этой земли дойти.

Выйдя на берег, поставили палатку, выпили спирту, разведённого морской водой, и легли спать. Проснувшись утром, обнаружили на берегу дорогу, которая привела к маяку. Подружились с маячниками и два дня у них прожили. Вчера отправили радиограмму в Кемь, но она там, видимо, затерялась.

Приключения закончились. Катамаран прицепили к МРБ, простились с жужмуянами и пошли на стоянку.

Я с Сергеем дошёл до Разнаволока и по телефону дал отбой вертолётчикам. Потом, наконец, все вместе уселись у костра и подняли кружки за тех кто в море. Тост длился дня три, потом здоровье стало кончаться и решили ехать в Москву. О продолжении плавания не было и речи, мой катамаран практически развалился, да и остальные сильно потрепало штормом.

Перебрались поближе к дороге и начали разбирать катамараны. Из обломков «Петра Мамонова» сделали крест, который простоял на Выгнаволоке до осени1999 года, пока два козла из местных не сдали его в цветмет.

"Пётр Мамонов"

Описание катамарана (чтоб другим неповадно было).

Катамаран был сделан из деталей Простора. Продольный лонжерон имел 2 стыка, длиной он был 5.5 м. Поперечных балок - 3 шт., длиной 3.3 м. Т.е."полтора Простора". Всё собиралось на родных просторовских узлах. Надстройка представляла собой боковые обвесы высотой 60 см.в носу и 40 см.в корме. Добавлена центральная продолина, на ней стоял шверт. В носу был сделан "трамплин". Трубы надстройки образовывали поплавковые фермы. Корпуса самодельные, длиной 6 м. Материал - теза, БЦК, диаметр по миделю - 56 см. Секций - 2. Мачта - труба 80*2 длиной 7.8м, без краспиц и ромбов. Грот - родной от Простора, стаксель - 6 м.кв. На корме - лавка во всю ширину. На носу ставился тент. Вес катамарана - 170 кг. Экипаж - 4 чел. Построен был за 2 месяца в одиночку. Назывался "Петр Мамонов". Ходил неплохо, Альбатрос обгонял на любых курсах, в любые ветра. Комфорту было - завались (по сравнению с Альбатросом). Отходил 2 сезона на Белом Море. Второй сезон описан выше.

Осмотр после 8-часового шторма установил частичное разрушение практически всех просторовских узлов. Корпуса вылезли из ликпаза на метр с кормы и держались на дополнительных завязочках. Катамаран ремонту и восстановлению не подлежал. Продлись этот шторм ещё полчаса, нас бы не было в живых.

Всем, кто ходит на Просторах: нельзя увеличивать его в размерах! Боже упаси ставить корпуса больше чем родные!

"Сергей Бочаров"

Насчёт, собственно, молнии. Участники тех событий прочитали мой рассказ в форуме и возмутились: «Как это никаких следов не осталось?!» Оказывается, при разборке мачты долго не могли разобрать один стык. Он сварился! Был обнаружен дефект, похожий на сварную точку. В итоге, стык раскачали и точку эту оторвали. Информация эта тогда прошла мимо меня. Она подтверждает, что разряд был неслабый и ушёл он в воду по тросу заземления.

А теперь вспомним две истории про наезд на ЛЭП. Одна - с Великой стаей в Великой губе, вторая – с калачихинским «Простором» на Московском море. Первая история закончилась благополучно, экипаж отделался тяжёлым испугом и перегоревшим штагом. Вторая – летальным исходом.

Дмитрий Шевелев рассказывал мне про «Великую стаю». Одна из особенностей конструкции – мачта уходящая на 30 см. под воду (для удобства развантовки). Мне потом пришло в голову, что это и спасло экипаж при наезде на ЛЭП! Одна из фаз накоротко замкнулась на землю и на подстанции сработала защита.

Не будь этого случайного заземления, площадка катамарана приобрела бы соответствующий потенциал, который непременно бы разрядился через мокрые рули и баллоны. Путь тока прошёл бы через руку рулевого. Да и любой, кто держался за металл, и даже просто сидел на мокром рюкзаке мог погибнуть. Защита в этом случае не срабатывает, т.к. короткого замыкания не происходит. Человека убивает смехотворно малый ток 100мА. Для ЛЭП и 10 ампер – полная чепуха. Почему на Московском море всё кончилось трагедией? Потому, что у «Простора» не было ничего похожего на заземление. На нём вообще нет ни одной металлической детали, погруженной в воду.

Напрашивается вывод: надо делать заземление.

Москва, 2003