Отчёт 2010-01

Обстоятельства возникновения аварийной ситуации

Во время майских праздников (1-10 мая), мы открывали сезон на Иваньковском вдх. с базовым лагерем на о.Шевница (Остров Б). Совершали множественные радиальные выходы при слабых и не очень ветрах, подгоняли матчасть и т.д.

8 мая при слабом восточном ветре примерно в 12-00 вышли в сторону Конаково в составе пяти лодок («Кузьмич», «Бегущие рядом», «Летящие рядом», «Лягуха» и Альбатрос (не помню названия) с Блиндой Гафель и Шароновым на борту). Цель была – гостевой визит на Высокой берег и Крапиву. Ветер был настолько слаб, что пройдя за 40 мин. 1,2 км, включили «железные фордаки». После мыса Уходово включили ветер и мы неспеша, часам к четырем, дошли до Высокого берега. Затем дошли до Крапивы и в начале седьмого двинулись в обратный путь.

Ветер был встречный, слабый; чтобы прийти в лагерь засветло, пошли под моторами.

Я шел на пустом Альбатросе в компании с таксой Кузьмой. Стаксель, грот на стопорах, весело жужжит «косилка», идем 10-12 км/ч. Временами паруса помогают мотору, тепло, солнышко, делаю фотки, треплюсь по рации – в общем жизнь прекрасна и до лагеря остается идти меньше часа.

В этот момент на 1,5 км впереди идущих «Бегущих рядом» по рации раздается тревожный сигнал. Из-за ветра задувающего в микрофон что-либо разобрать не удается. На «Бегущих рядом» идут новички, поэтому «Летящие рядом» (500 м впереди меня) и я поддаем газку и спешим на помощь. Ветер усиливается, лодка начинает разгоняться, но шкоты не травлю, чтобы идти быстрее. Правой рукой прижимаю к уху рацию, чтобы лучше понять сообщения с «Бегущих рядом».

Один за другим приходят несколько шквалов, но вполне контролируемые простым приведением. На «Бегущих рядом» майнают все паруса. В этот момент мне бы сдернуть шкоты со стопоров, но приходит очередной очень сильный шквал с отходом ветра. Альбатрос становится на один баллон и переворачивается. GPS показал максимальную скорость 23,1 км/ч.

Ликвидация аварии

Часть первая. Самоспасение

После переворота я оказался под трамплином внутри кокпита. Темно. Я потерял ориентацию, не могу понять где нос где корма. На ощупь нахожу таксу и пытаюсь отстегнуть поводок от ошейника – не получается, мешает рация в правой руке. Трамплин не дает всплыть чтобы глотнуть воздуха.

Пытаюсь положить рацию в карман спасика – не получается, отпускаю рацию. Продолжаю попытки освободить собаку – не получается. Очень хочется дышать. Бросаю собаку пытаюсь вынырнуть из кокпита – спас не дает это сделать. Сознание начинает мутиться. Кажется, что это сон и что стоит только перевернуться на другой бок, как этот кошмар закончится. В голове проносится мысль: «Неужели это конец, вот так по будничному просто? Нет, надо предпринять последнюю и решительную попытку».

Расстегиваю пряжки и ухожу вниз из спасика. Сразу появляется свобода движений. Глаза привыкли к темноте, и взглянув вверх, вижу воздушный карман между поперечными балками, плыву туда и жадно глотаю воздух. В этот момент в этом же воздушном кармане появляется нос таксы и тоже начинает жадно дышать. Живем - еще не все потеряно. Наконец-то удается освободить собаку от поводка.

Собираюсь с мыслями. Положение более-менее стабилизировалось. Появилась даже мысль дождаться помощи в этом кармане. Но кислород в нем заканчивается, надо выбираться. Хватаю правой рукой таксу и пытаюсь вынырнуть из кокпита. За что-то цепляюсь, попытка не удалась. Снова хочется дышать. Ногами нащупываю гик, встаю на него и пытаюсь головой приподнять трамплин над водой, но уже между другими поперечными балками – не получается, концентрация кислорода в крови падает.

Пытаюсь вернуться к первому воздушному карману – у собаки расстегивается ошейник. Бросаю собаку подплываю к первому карману, пытаюсь дышать – кармана больше нет, чуть не захлебнулся. Из последних сил каким-то образом удается вынырнуть из кокпита. Выныриваю со стороны кормы. Несколько вдохов проясняют сознание, восстанавливается ориентация.

Ныряю снова в кокпит, хватаю таксу за холку и выдергиваю на поверхность. Заталкиваю на трамплин, собака начала уже отъезжать. Язык высунут на бок, глаза мутные. Таким я его видел после операции под наркозом. Пока сам забирался на трамплин таксик начал водить глазами, прокашлялся и начал дышать.

В этот момент подоспела помощь в виде двух лодок «Летящие рядом» и «Лягуха», заставших нас с Кузьмой в обнимку распластанными на трамплине.Сколько длилась первая часть ликвидации аварии, я даже примерно не могу оценить. Для меня она длилась вечно.

Часть вторая. Спасение матчасти.

Мы с Кузьмой пересели на «Летящих рядом». Мне выдали сухую одежду, Кузьму укрыли курткой. Как ни странно, но я совсем не ощущал холода и хотел участвовать в постановке лодки на ровный киль, мотивируя это тем, что экипажи спасателей не знакомы с особенностями конструкции Альбатроса. Немного посопротивлявшись вспомнил, что спасенные могут вести себя и размышлять неадекватно, из-за лошадиной дозы адреналина в крови.

«Летящие рядом» доставили нас с Кузьмой на борт «Бегущих рядом» болтавшихся с голым рангоутом в заливе перед Уходово и вернулись к Альбатросу. Ветер к тому времени стих. Но перепуганный капитан-новичок не решался поднимать паруса. Да и у меня эйфория прошла и поэтому, подняв только стаксель поплелись в сторону лагеря, вызвав по рации дополнительно две лодки с Шевницы. Одну, чтобы отбуксировать «Бегущих рядом», вторую для помощи в спасении Альбатроса.

«Лягуха» и «Летящие рядом» с трудом в два мотора (3,5лс и 5лс) оттащили перевернутый Альбатрос с судового хода. Затем перерезав все что резалось (сказалось незнание такелажа Альбатроса) отстегнули мачту и поставили лодку на ровный киль. Во время постановки, до кучи, был сломан гик.

Когда во время переворота кокпит вышел из воды, оттуда выплыло все, что сразу не утонуло. Большинство вещей удалось спасти, но наиболее ценные вещи все же ушли. Были утеряны рация, фотоаппарат, насос, упаковка с теплыми вещами, бейсболка. Удалось спасти ветровку, шлепанцы, спинакер, спасик, пол бутылки кваса и пакет с перекусом, который мы с Кузьмой дегустировали за пять минут до аварии.

Больше вещей на лодке не было, иначе потери были бы больше.

Подходя к Шевнице мы с Кузьмой начали замерзать. Мне выдали еще одну куртку, а Кузьму Татьяна, матрос с «Бегущих рядом», грела прижав к себе. На берегу меня отогревали горячим супом, горячим чаем с коньяком, а Кузьму колбасой и мясом. Наше купание прошло без последствий.

Выводы

За двадцать лет хождения под парусом, из них десять лет на Альбатросе, у меня это был первый оверкиль. Груженый Альбатрос перевернуть практически невозможно, а вот пустой, да с одним рулевым на борту, переворачивается мгновенно, причем не задерживается в положении мачта на воде, а сразу идет дальше.

Такой удобный и комфортный кокпит Альбатроса после переворота представляет собой очень серьезную опасность. Это ловушка, в которой темно, нечем дышать и легко можно запутаться в снастях (шкоты, фалы и т.д.).

В дополнение к спасжилету необходим стропарез, которого у меня не было, но теперь будет. Достаточно было прорезать трамплин и большей части злоключений удалось бы избежать. Да, нырять в спасике невозможно.

Хождение под мотором с поднятыми парусами при усилении ветра, да еще в одиночку, опасно. Трудно оценивать ветровые условия, а из-за грохота мотора легко прозевать шум приближающегося шквала.

Как ни жалко матчасть, которую по незнанию могут повредить при спас работах – это все «железки» от которых не будет никому проку. Спасенный из холодной воды не может адекватно оценивать свое состояние. Вытащить его и воды недостаточно, необходимо его (в данном случае меня) как можно быстрее доставить на берег, бросив, если нет других вариантов, потерпевшее аварию судно.

По поводу средств страховки собаки на борту у меня нет однозначного вывода. Кузьма хорошо плавает, спасжилет для него не столь актуален. Держать его на борту не пристегнутым, когда идешь в одиночку тоже не выход. Он может в любой момент уйти за борт либо по своей воле, либо по воле обстоятельств. Поднять потом его на борт очень сложно. Это не буек, который болтается практически неподвижно, он плывет и не всегда в нужную сторону. Был опыт на озере Пено в тепличных условиях.

P.S. Из «косилки», выкрутив свечу, я выгнал воду, слил смесь воды и бензина из бака, просушил воздушный фильтр, заправил свежей горючей смесью и со второго рывка она завелась, хотя заглохла она под водой.

Из комментариев участников спасработ

Дмитрий Кучеренко (катамаран Лягуха М594, модернизированный Простор с баллонами 5,7 Х 0.55 м. Парусное вооружение кэт, грот 7,5).

Шел позади "Кузьмича", при аварии находился в 300+-100м. Увидев оверкиль, с максимальной скоростью на парусе и моторе пошли к месту аварии. Подходили осторожно, выключив с наветра мотор, так как рулевого аварийной лодки не было видно, с первого раза промахнулись.

Поднять за ванту перевернутую лодку не удалось - не давали находящиеся на стопорах под водой паруса. После того как был обрезан такелаж (галс оттяжка стакселя; шкоты стакселя забитые в стопора, оттяжка подъема шверта со стороны срубленной ванты, которая проходила через кольцо талрепа ванты) лодку удалось перевернуть, подняв за задний конец баллона. Баллоны были нештатные, сзади с заострением к ВЛ - после оверкиля их концы оказались подняты над водой.

Подтянули и вытащили из воды мачту, после этого аварийную лодку стало возможно нормально буксировать.

На всех участников спасработ - 6 человек на двух лодках - оказался только один нож, который приходилось передавать друг другу.