29 июля   «…О несоответствии намеченных стоянок нормальным стоянкам сообщаю сейчас. Постоянно по ходу приходилось переигрывать всё, искать совсем другие места для ночлега, проходить не запланированное расстояние. Берега Днепра — коварное место. Зачастую не знаешь, куда подступиться — настолько они негостеприимны. Со стороны — красота неописуемая...

Но причалить, раскинуть лагерь — негде… Вот и в этот раз маму сильно придавила боль в животе. Мы лихорадочно искали какое-нибудь место, где можно было бы хоть краешком катамарана подойти к берегу и спустить на сушу маму — тщетно!... Наконец, между тополей Влад приметил узкий просвет… Оказался выход к воде местного скромного пляжика… Только-только одному катамарану стать… мы пошли обследовать место на предмет стоянки. Большая поляна, за ней — вздымающийся вверх склон холма, за которым неизвестно что… На поляне — самодельные лавочки из брёвен и — тучи ос. Особенно много надоедливых насекомых вилось над прибрежным песком. Если б не они, место для днёвки — отличное… Надо только придумать, куда лепить катамараны…

Бакулинцы сообщили, что ищут место у левого берега, но вода там страшно загажена «зелёнкой». Просили, чтоб мы присмотрели место на правом берегу как запасной вариант…Разузнав, где поблизости есть приличный бережок для стоянки четырёх таких катамаранов, как наш, мы отправились дальше вверх по течению и против ветра на поиски больших камней, за которыми якобы находился большой песчаный пологий берег. Пройдя пару километров, увидев красивые валуны, признаков песчаного пляжа не заметили. Плюнув, развернулись обратно и решили исследовать правый берег в небольшом заливе близ села Домоткань.

Хорошо, что хоть ветерок нормальный шевелился, а то мы б и до утра прогуливались в поисках места. Тем более, что наши возвращались тоже сюда. Ибо на левом берегу стоять невозможно из-за «зелёнки…Мы пролетели на лихом галфвинде всю правую часть залива, но мест для стоянки не было – только густые заросли камыша… Вернулись на тот пляжик, где я оставляла поводки…. Наши уже все причалили и жестоко критиковали нас: место отличное, и чего мы носы воротили – не понятно.

На сообщение о множестве ос Вера парировала, что их не видит. «Конечно, - говорю, - уже вечереет, они спать улетели. Завтра пожалуют в полном составе!» Вера ответила, что у меня больное воображение из-за страха перед этими насекомыми. Я не стала спорить, т.к. всё равно искать лучшее место для стоянки бесполезно: его НЕТ!...

Катамаранам место нашлось на воде всем, только швартовали их впритык. Вечер обещал тёплую ночь, разгружать ежевечерне тюки нам до смерти надоело, и потому сегодня мы в край обленились: сняли с катамарана только спартанский набор остро необходимых для ночлега предметов. Палатку поставили лишь для мамы с Дашей…

Спать я отправилась на катамаран. Поднялся ветер, разогнал волну. «Мистраль», словно заботливый отец, качал меня в своей люльке и сладко убаюкивал. Какое же это счастье — спать на борту! Среди ночи разбудила суета над головой: «Ё-моё» опять сорвало с якоря, он давил на «Мэврика», а «Мэврик» методично бил «Мистраля» в поплавок. Выставив руки-ноги в качестве амортизаторов и отпихивая соседний катамаран, пока он не повредил чего-нибудь моему кораблику, я наблюдала, как слаженно работают наши мужики, совместными усилиями заарканив взбунтовавшегося «Ё-моё» и привязав его заново.

Причём всё происходило тихо, тайно от женщин, и лишь ветер да плеск волн нарушали тишину. Если б я не спала на борту, то и не узнала б никогда, что «Ё-моё» чуть не уплыл этой ночью.Вот же хреновый у Бакулина якорь! Сколько раз уже подводил! Ну не держит на грунте Днепра — хоть застрелись. Игнатьич привёз его Саше со словами: «Это очень хороший якорь, мы весь Азов на нём избороздили». Но, оказывается, Азов и Днепр — совсем разные вещи! Как тут не вспомнить с благодарностью отца Георгия. Его подарок — якорь — очень надежно держал «Мистраля» и на Кальмиусе, и на Азове, и на Чёрном море, и даже здесь, на Днепре…»