… Колумбы русские, презрев угрюмый рок,
Меж льдами новый путь отворят на Восток…
М. Ломоносов.
История этого невероятного путешествия началась морозным зимним вечером, когда мы сидели с друзьями у меня дома, и у потрескивающего камина вспоминали наши прошлые путешествия.
На стене рядом с фотографиями и дипломами висела генштабовская карта-десятикилометровка, с нанесенными на нее нитками наших маршрутов. За последние десять лет мы побывали во многих труднодоступных и интересных уголках Хабаровского края, Якутии, Камчатки, но оставался еще огромный район, где не ступала наша нога, и куда манила нас страсть к неизведанному. Это тысячекилометровый участок Северо-западного побережья Охотского моря с примыкавшими в нему Прибрежным хребтом и Джугджуром и неизведанная, загадочная река Улья, по слухам очень красивая, с водопадами и ущельями.
Итак, решение принято. Мы идем по Охотскому морю, из Николаевска на Шантары и далее вдоль побережья в сторону Охотска, заходя во многие бухты, а самое интересное — с моря делаем стокилометровый переход в верховье реки Улья и далее - сплавляемся по ней почти 300 км до устья.
И началась подготовка к походу. Всю долгую зиму мы готовили снаряжение, заказывали новый морской катамаран, раму, портативный генератор, электронные карты для навигатора, фотовидеоаппаратуру, камеру для подводной съемки и многое другое, ведь в таких сложных походах мелочей не бывает — должно быть все продумано до мельчайших деталей.
Весной мне позвонил хороший знакомый из Москвы и попросил организовать его съемочной группе недельную поездку на Шантары. Это не противоречило нашим планам, кроме того Иван брал на себя все расходы по транспортной заброске.
В один из жарких солнечных дней во второй половине июля мы вылетели в Николаевск, где нашу группу уже встречал вертолет МИ-8. Быстрая погрузка, разворот над Амуром и винтокрылая машина устремилась на озеро Мухтеля, чудное место на побережье Охотского моря, где нас уже ждала часть нашей группы с основным снаряжением, прибывшая туда раньше на арендованном судне .
В состав нашей группы кроме видеооператоров вошли еще четверо японцев — журналисты и фотографы, специалист по подводным съемкам и переводчица Рита. Японцы, оказавшись впервые в «рашен хэликоптер» от восхищения цокали языками и фотографировали все подряд.
Примерно через час полета показалось озеро. Делаем резкий вираж, и машина заходит на посадку. Быстро, не глуша винты, разгружаемся, вертолет взмывает кверху и скрывается за сопками.
Географическая справка: озеро Мухтеля — бывшая лагуна, расположенная на берегу залива Александры и соединяется с Охотским морем узкой протокой. Длина озера 11 км, ширина 5 км, площадь 28 кв. км. В озеро впадает несколько десятков водотоков, самый крупный — р. Мухтеля. На озере исключительно красивые закаты, а в солнечные дни можно любоваться миражами…
Друзья встречали нас. Переносим огромное количество снаряжения, обедаем, и идем на рыбалку, благо «на парах» уже стоит собранный катамаран.
Заходим в реку Мухтеля. Вода очень чистая и прозрачная, и видно, как разбегаются целые стаи ленков. Японцы цокают языками, операторы снимают. Приступаем к рыбалке. Иван ловит нахлыстом, а мы с Сергеем Митягиным берем в руки спиннинги. Ленок берет яростно и очень сильно сопротивляется. Проводим контрольное взвешивание — несколько экземпляров попадается крупнее 5 кг.
Довольные и уставшие от впечатлений возвращаемся на базу, где натоплена баня и ждет праздничный ужин.
Озеро соединяется с морем узкой десятикилометровой, очень живописной протокой. Правый берег порос еловым лесом, а левый отделяет от моря лишь узкий перешеек. В устье протоки нас ждало судно Альбатрос — японская шхуна с надстроенной каютой. Посудина хоть и тихоходная, но достаточно надежная. Экипаж Альбатроса — два брата Константин и Сергей. Костя капитан, Сергей вроде старпома (типа якорь бросить или чаек разогреть). Загружаемся на судно, цепляем наш катамаран на буксир и держим курс на север.
Море спокойное, видимость отличная. Справа по курсу остров Меньшикова, слева на горизонте появились очертания Большого Шантара, и вот прямо перед нами выросла громада острова Прокофьева, с его многосотметровыми, вылизанными шквальными ветрами отвесными обрывами и водопадами. Вершина покрыта еловым лесом, много на этом острове и медведя. Прокофьева — пожалуй самый величественный остров Шантарского архипелага. Сейчас, из-за боязни налететь на рифы, мы шли на достаточном удалении от берега, в прошлом же году на надувном тримаране мы обошли остров вдоль прибрежной черты. Вблизи его отвесные полукилометровые берега вызывают восторг и восхищение. Миновав остров, через два часа наше судно встало на якорь в бухте Панкова. Катамараном перевозим экспедиционное снаряжение на берег и обустраиваем лагерь. Здесь нам стоять два дня.
Бухта Панкова самая посещаемая на островах и славится обилием крабов. В нескольких километрах в море стояло рыболовное судно, как оказалось позже — краболов. Капитан съездил на судно и провернул очень выгодную сделку — поменял пару литров водки на две бочки солярки и десяток килограммов крабов, причем каждая из сторон считала себя в выигрыше. Сделка, как полагается, была обмыта вначале участниками, затем уже на берегу всей нашей командой, включая японцев. Вечером к нам в лагерь пришел медведь. Подойдя метров на 50, он стал принюхиваться и затем бросился прочь.
Конец июля — это, пожалуй, лучшее время на островах. Недавно разогнало льдины, стоит штиль, буйство красок. Яркая зелень разнотравья пестрит палитрой цветов. Короткое шантарское лето стремится наверстать свое. Мы плывем по озеру Соленому. Тепло и тихо. Японцы цокают языками от восхищения, что-то гутарят меж собой и щелкают фотоаппаратами, видеооператоры снимают пейзажами. Река Оленья нас порадовала великолепной рыбалкой. Клюет с первого заброса даже у переводчицы Риты, которая впервые взяла в руки спиннинг. По возвращении в лагерь операторы Саша и Володя сделали удачные съемки медведей, которые бродили неподалеку.
Вечером мы сидели у костра и обменивались впечатлениями. И Володя, и Александр с Останкино. Ими снято много интересных передач, в том числе «Последний герой» и «В мире животных» с Николаем Дроздовым.
Альбатрос не спеша плыл в километре от берега, а часть команды сзади на катамаране в бинокли обозревала окрестности. Вдоль берега очень много рифов и плавание в непосредственной близости представляет для судов большую опасность. Завидев в бинокль бродящего по берегу медведя, мы отцепляли катамаран и на моторе подходили к нему вплотную для съемок. Медведь очень плохо видит, но зато у него великолепное чутье. Если ветер дует от зверя в вашу сторону, то подкрасться к нему можно почти вплотную. Увидев очередного косолапого, раскапывающего что-то, мы подошли к берегу. Мишка увлеченно занимался своим делом. Я с фотоаппаратом вышел на берег, в надежде сделать удачные кадры. Медведь встал на задние лапы, несколько мгновений изучая меня, и бросился карабкаться по почти отвесному обрыву. Операторы увлеченно снимали эту сцену. Уже вечером возле костра, после традиционной рюмки чая, вспоминая этот эпизод, Володя делился своими мыслями: «И почему медведь на тебя не бросился? Мне бы за такие кадры в Москве квартиру дали !»…
И еще на Шантарах часты туманы.
Вот и сейчас все заволокло белой пеленой. В наших планах было посмотреть мыс Радужный — великолепное творение природы из натуральной яшмы, и зайти на острой Утичий, но опасность плавания в этом районе при видимости 50 метров очевидна, и судно берет курс в устье реки Большой Анаур.
Обустраиваем лагерь, часть группы уходит вверх по реке порыбачить и полакомиться морошкой, мы с Иваном решили прогуляться по берегу. В двухстах метрах от устья реки на дереве висела банка с завинчивающейся крышкой, привязанная старым, выцветшим лоскутком. Достаем из банки записку. Стоп!!! Это же записка бесследно пропавшей два года назад яхты Ассоль. Как в фильме «Дети капитана Гранта». Записка выцвела, но текст удается разобрать:
«Экипаж яхты Ассоль приветствует экипажи Росы и Ники на берегу многоводного Анаура. Морошка рясная, рыбы в реке нет. Берем курс в направлении острова Рейнеке. Желаем вам стратегических и тактических побед. Капитан яхты Ассоль Олег Курбатов».
Комок подкатывает к горлу. На этой яхте были такие же мужики, как и мы. Они так же были влюблены в Шантары и приходили сюда каждый год и сейчас пожалуй одному богу известно, что-же произошло в тот роковой шторм в августе 2004 года.
По прежнему стоит плотный туман, но к сожалению время не позволяет нам ждать погоды, выходим.
Помня о коварстве пролива Опасного, обходим Малый Шантар с запада. Туман постепенно рассеялся и при входе в пролив Линдгольма нам устроили шоу четыре касатки. Минут двадцать они плескались возле нас, фыркали, ныряли и вновь возвращались, порой проходя в пяти метрах от катамарана. Операторы заворожено снимали, щелкали фотоаппараты. У продюсера блестели глаза от счастья… Какие кадры!
Табориться решили в бухте Абрек, что находится на южной оконечности Малого Шантара. В тридцатых годах прошлого века в этой бухте стояли лагерем китобои и даже сейчас можно на берегу увидеть их полуразвалившиеся землянки. К сожалению, в первые две экспедиции нам не удалось попасть в эту бухту — в первый раз она была закрыта туманом, а в прошлом году вся забита льдами. Сейчас же светило яркое солнце, погода радовала. Заходим в бухту, эхолот показывает отмель, приходится бросать якорь. На катамаране обходим береговую полосу в поисках пресной воды. К сожалению бухта хоть и живописная, но очень мелкая и неудобна для стоянки, поэтому пересекаем пролив Линдгольма и берем курс на Тугурский полуостров, самую северную часть материка. Через час Альбатрос бросил якорь в бухте Онгачан. В этой бухте мы останавливались в прошлом году.
— Киты! — раздался чей-то восторженный голос. И точно. Возле берега плавал кит, чуть поодаль еще били фонтаны. Киты до самого заката резвились в бухте, дразня наших операторов. В бухту впадает небольшая речушка, вытекающая из красивого лесного озера. В небе кружили белоплечие орланы, видимо высматривая себе добычу. В кустах кедрового стланика пересвистывались куропатки, перелетая с места на место. Побродить бы не торопясь вокруг озера, места уж больно красивые, но к сожалению через два дня у японцев билеты на Токио и на завтра на побережье должен прилететь вертолет.
Альбатрос обогнул мыл Сенека и взял курс в Ульбанский залив. Погода явно портится. Появились тяжелые свинцовые тучи, ветер нагнал волну и вновь все закрыто туманом. По навигатору вслепую заходим в устье реки Сыран и останавливаемся километрах в десяти от устья на границе леса. Связываемся по спутниковому телефону с вертолетчиками, вести неутешительные — на Хабаровский край обрушился циклон и погоды не предвидится ближайшие три дня. Но нет худа без добра, непогода позволила нам обследовать реку Сыран. Мы поднялись по реке еще километров на двадцать, до самых перекатов. Здесь совершенно не бывает людей, зато рыбалка! Рыба в ямах кишмя кишела: кета, горбуша, ленок, голец, кунджа. Сыран — река очень своеобразная. Здесь можно увидеть, как на реке плавают острова. Приливы здесь достигают восьми метров, в отлив мы замеряли по берегу. Приливное течение на реке очень сильное и водой отрывает огромные куски дерна с травой и деревьями, и эти необычные острова носит течением по реке. И еще в реку заходит белуха. Наши палатки стояли на берегу и утром было ощущение, что рядом фыркают лошади – это дышат проплывающие белухи.
Японцы спокойно отнеслись к вынужденному заточению. Они пели песни, смеялись, ели ложками красную икру и кричали «Сантари, хоросо!» Вертолет прилетел лишь на четвертый день. И вот наступил грустный, с горьким привкусом момент расставания. За эти десять дней мы очень сдружились, все стали почти как родные. Японцы улетят в Токио, операторы и продюсер Иван в Москву, Сергей, подводник Виталий и Светлана в Приморье, Кудрин Иваныч и переводчица Рита в Хабаровск. Вертолет взмывает в воздух и скрывается за перевалом. Ну а для нашей группы все только начинается. Впереди еще тысячекилометровый переход по Охотскому морю, сто километров пешком по Прибрежному хребту и трехсоткилометровый сплав по неизведанной и загадочной реке Улья.
Нас шестеро: Толя Изотов, Андрей Захарченко, Иван Кравченко, Михаил Ельсин, Максим Зотов и я.
Из-за циклона мы уже на трое суток отстаем от графика и пока позволяет погода торопимся пересечь Шантарское море и выйти к северо-западной части материка. Первая ночевка на метеостанции. Радостная встреча с друзьями, с начальником метеостанции Владимиром Бойко, Александром Черкасовым. Паримся в баньке и утром выходим на остров Феклистова в Лебяжью губу. Эта бухта очень спокойная и в ней царит какое-то умиротворение. Лебяжья губа нам показалась райским уголком.
Наше плавсредство представляет собой надувной семиметровый катамаран, изготовленный по заказу в одной из западных фирм. Раму мы изготовили в Хабаровске из дюраля, палуба из девятимиллиметровой фанеры. Все это сооружение тащит пятнадцатисильный двигатель Ямаха. Пустой катамаран легко выносится на берег. Максимум мы перевозили на нем 16 человек и тонну груза. Забегая вперед скажу, что в дальнейшем в шторм он испытывал невероятные перегрузки, но из всех переделок вышел с честью. По имени бухты на Малом Шантаре мы назвали наше судно ласково — «Абрек».
Давление падает, погода вновь портится, все заволокло туманом, который переходит в дождь — вначале мелкий моросящий, затем проливной. Огибаем западную оконечность острова Феклистова и берем направление на север. Впереди 130 километровый переход по морю до устья реки Немуй.
Все сыро, промозгло. Видимость небольшая, вокруг только серая, свинцовая вода. Километров через сорок началось приличное волнение. Меняем тактику и идем галсами — под углом к волне. Часов через восемь стали проступать очертания Прибрежного хребта. Туман растащило и стало повеселее. В бухте Немуй в бинокль мы разглядели вагончики и технику. Это база старателей. В километре от берега стоит небольшой островок - кекур, где нашли себе приют тысячи пернатых обитателей. При виде нас они устроили настоящий гвалт. Птичьи базары… Бухта Немуй нам показалась неуютной, время позволяло, идем в соседнюю бухту Мутэ, куда впадала река с одноименным названием.
Бухта Мутэ… Чудесная безлюдная бухта. Белоснежный песок, впадающая чистейшая горная река, ожерелье озер на фоне горного хребта. И много дров. Трудно представить себе место, более подходящее для лагеря. Пока дежурные разводят костер мы с Толей Изотовым берем спиннинги и идем до ближайшей ямки. Быстро ловим пяток горбуш-серебрянок и еще у меня срывается что-то серьезное. На уху и жареху хватит, да и солнце уже садится. С добычей возвращаемся в лагерь. Вечер порадовал нас великолепным закатом. Мы сидели возле костра и слушали как волны неспешно накатываются на берег. Сегодня был очень тяжелый день, но как хорошо он закончился…
Плывем на север вдоль огромных каменных обрывов. По многим из них можно изучать геологию района. Это уже территория Джугджурского заповедника. Поднимается встречный ветер, подгоняя волну. С огромным трудом обходим выступающие мысы, возле которых хаотичная толчея пляшущих волн высотой два, три метра. Команда, надев спасжилеты, в тревоге и напряжении, лишь Миша Ельсин спокоен — лежит, улыбается и подмигивает. Познакомились мы с Михаилом этой весной, когда меня пригласили… на встречу с ним. Миша только что участвовал в трансатлантическом переходе на яхте «Алые паруса» под руководством известного путешественника Федора Конюхова. Эта яхта — самая большая спортивная яхта в мире. Миша показывал фотографии и рассказывал про то, как они шли в шторм по Атлантике, После встречи я поговорил с ним пять минут и понял — Миша наш человек! В этом походе он первый раз с нами, но было ощущение, что мы знакомы уже давно — так с ним легко и надежно.
Погода окончательно испортилась, дул сильный северный ветер, тяжелый свннцовые тучи повисли над морем. С трудом взбираясь на волну «Абрек» зашел в Аянскую бухту. Ближайшим самолетом должен прилететь еще один участник нашей экспедиции — отец Зотова Максима. Здесь же мы планируем пополнить запасы продуктов и топлива. Заходим в небольшую тихую бухту, защищенную от бушующего моря грядой рифов и разбиваем лагерь. Сыплет нудный моросящий дождь. Готовим дрова на завтрашний день и после ужина уставшие засыпаем мертвецким сном.
«Подъем, все на спасение!» — заорал кто-то. Выскакиваю и вижу — огромные волны бьют катамаран, который выглядит как-то неестественно.. Одна гондола пробита. Черт возьми, на нем же многие вещи, и откуда взялись волны — бухта-то закрытая, и два часа назад был полный штиль. Впрочем, вопросы потом, выносим катамаран на берег и спасаем снаряжение. Оказалось, что мы зашли в бухту в отлив, когда вход в нее был надежно защищен от волн рифами. Начался прилив, и волна с моря свободно пошла в бухту.
Утром подсчитали потери. Потеряны два весла, два бачка с продуктами и мешок со второстепенными, но все-таки нужными вещами. Гондола оказалась целой, просто от ударов вырвало пробку. Хороший урок на будущее — НЕ РАССЛАБЛЯЙСЯ! На следующую ночь опять был тревожный подъем — в прилив стало заливать палатки. Еще один урок — в шторм уровень приливов значительно выше, чем в обычную погоду.
Погода налаживалась и мы решили съездить в поселок Аян, который находился в соседней бухте в двух километрах, чтобы пополнить запас продуктов. Зайдя в бухту, мы вытащили наш ярко-красный «Абрек» на берег. Тут же собралась толпа любопытных. Нужно ли говорить, что новые люди, тем более в таком снаряжении, как мы в поселках всегда привлекают внимание. Народ полюбопытствовал:
— Вы откуда?»
Отвечаем:
— Из Николаевска.
— Понятно, что из Николаевска, сюда все приходят из Николаевска, вы на чем пришли?
Мы показываем на катамаран:
— на нем пришли.
Мужики нам:
— Да, не слепые, видим, что на нем, а судно ваше где?
— Да вот на нем и пришли из Николаевска.
Народ заржал:
— Вы че звездите, мужики, ваше судно где-нибудь за мысом стоит, а вы нам лапшу на уши вешаете. На таком га… (пи-и-и) по морю не ходят.
Пришлось им рассказать про маршрут и цели похода поподробнее — недоверие сменилось огромным уважением, к тому же они вспомнили увиденный по телевизору наш фильм о Шантарах.
Вообще в северных поселках очень приятно общаться с людьми. Народ как правило добрый и открытый и каждый всегда готов тебе помочь, зачастую бескорыстно. Прилетел Георгич, пополнены запасы продуктов, топлива и «Абрек» вновь берет курс на север. Погода наладилась, светит яркое солнце, но на море достаточно сильное волнение. Кстати мужики в поселке нас предупредили, что к северу от Аяна море очень суровое — штормит постоянно и очень сильный накат.
Катамаран ведет себя надежно — взбирается с волны на волну, Ямаха натужно ревет. Иногда приходится идти галсами. Вскоре появились Мальминские острова, часть территории Джугджурского заповедника, представляющая собой группу островков с птичьими базарами и лежбищами сивучей. У нас есть разрешение на нахождение в заповеднике, поэтому высаживаемся с подветренной стороны и делаем фотовидеосъемку.
После обеда ветер усиливается и гонит встречную волну с барашками. Как я уже писал — на море самые опасные участки — это выступающие мысы и чем сильнее выступает мыс, тем он опаснее. (Вспомним легендарный мыс Горн, возле которого было разбито множество судов). И мыс этот становится еще на порядок опаснее, если возле него встречаются в противоположном направлении ветер и течение. Образуются очень высокие хаотично пляшущие острые волны — сулои, причем совсем рядом на море может даже стоять полный штиль.
Оставив далеко позади Мальминские острова приближаемся к мысу Нурки. Острый каменный мыс, километров на пятнадцать выступающий в море. Еще издали было видно, что там все в белых бурунах. Застегиваем потуже спасжилеты. Началась сильная болтанка. Катамаран то проваливался в пропасть, то взлетал на гребень. Справа угрожающе нависали отвесные скалы. Мы практически стоим на месте. Внутри все сжалось до предела, каждый осознавал, насколько же близко подступила опасность. В этот момент все зависело от мастерства и хладнокровия Максима… и от мотора. Заглохни он в этот момент и огромный вал подхватит тут же наше суденышко и с огромной силой бросит о скалы. Временами нам казалось, что катастрофа неизбежна. Больше часа длилась такая болтанка, бедный «Абрек» испытывал невероятные нагрузки (как потом оказалось — лопнула рама). Взяв немного мористее, мы медленно метр за метром отвоевывали у моря пространство. Наконец мыс позади. Народ требует «табориться» в ближайшей подходящей бухте. Подходим к устью реки Уркан, но на море огромный накат, решаем не рисковать, идем дальше в поисках закрытой от волн бухты.
Пешая часть нашего путешествия в верховья реки Улья начиналась с реки Тукчи, так мы запланировали свой маршрут. Добравшись до устья реки Тукчи, мы увидели в километре вверх по реке автомобиль Урал и палатки. Пока дежурные готовят обед мы с Толей Изотовым пошли на разведку. Люди встретили нас гостеприимно. Это стоит подразделение артели Амур. Бригадир Валерий Анатольевич Ланских, с кем я заочно знаком — он работал начальником аэропорта пос. Нелькан. Вскоре послышался шум вертолета, рядом на поляне приземлился белоснежный красавец МИ-8.
Прилетел председатель артели Виктор Андреевич Лопатюк. Он обсудил рабочие вопросы с работниками артели, затем поговорил с нами. Оказывается, рядом строится аэродром для самолетов и скоро сюда будут летать их грузовые Ан-26. Еще мы узнали, что в десяти километрах вверх по реке стоит геологоразведочная партия, а через перевал до Ульи ведет вездеходная дорога и часть пути нас завтра обещают подбросить на вездеходе…
Вечером мы тщательно перебираем все снаряжение, завтра пятеро из нас идут в верховье Ульи, и далее сплавляются до устья (для этой цели мы везем маленький туристский катамаран). А двое — Евгений Зотов и Андрей Захарченко ждут попутного судна из Аяна, которое должно подойти дней через пять и перегоняют катамаран до устья реки Улья. Для связи между группами у нас есть два спутниковых телефона. Утром прощаемся с Георгичем и Андреем и выходим в путь. До геологической базы нас довозит машина Урал. Геологическая база — это целый поселок из рубленых домов, электростанция, спутниковая тарелка. Во всем чувствуется порядок и крепкая рука хозяйственника. Руководит здесь начальник Этанджинской геологической партии Сергей Туземович.
Минут через двадцать подходит вездеход Газ-71, который едет в одну из бригад и Сергей Туземович обещает подбросить нас до перевала. Мы вообще не рассчитывали на дорогу, из-за штормов отстаем от графика, к тому же у меня рюкзак за 40 кг. Я пожадничал и взял с собой и камеру для подводной съемки и большое количество снастей для рыбалки, а тут такая удача…
Вездеход, высадив нас за перевалом, пророкотал траками и затих. Одеваем рюкзаки и спускаемся в долину реки Турманджи, отсюда до впадения ее в Улью километров сорок. Дорога здесь часто переходит с берега на берег, а иногда и идет по руслу реки, пока еще маловодной.
Лямки рюкзака впиваются в плечи, пот стекает по спине. Через каждые сорок минут делаем привал, благо вдоль дороги полно ягоды — голубицы. К исходу второго дня показалась река Улья. Ставим лагерь на живописном берегу. Сборка катамарана — дело привычное. Работа спорится, река весело шумит перекатами и манит в неизведанное.
Информации по этой реке чрезвычайно мало. Мы знали, что на этой реке есть очень серьезные водопады, на которых даже погибли люди, мы знали также, что здесь водятся огромные хариусы и еще на реке очень много медведей. В «Комсомолке» несколько лет назад была опубликована статья «Мы и медведи», где за один сплав авторам их встретилось 86 штук. И еще мы знали, что именно в устье реки Улья было основано первое русское поселение на Дальнем Востоке. «И пошел казак Иван Москвитин со товарищи через Джугджур и попали они на реку Улью, текущую к морю-окияну. В устье реки Ульи и был срублен первый острог».
Река весело несет наше судно. Шумные перекаты сменяются тихими плесами. В некоторых местах встречаются красивейшие каменные обрывы и каньоны. Останавливаемся на ямке, беру в руки спиннинг и забрасываю чуть ниже переката на границу быстрой воды и течения, и ту же следует поклевка. Вот он уже бьется в руках — килограмм счастья. В верховьях Ульи попадается только хариус, но крупный и темный — от 500 грамм до килограмма, как на подбор. Вообще все реки Охотоморья славятся таким хариусом. На реках же Сихотэ-Алиня хариус светлый и гораздо меньших размеров. То, что в верховьях кроме хариуса нет никакой другой рыбы объясняется тем, что она не может подняться через водопады. И пока не видно медведя. Медведи сейчас там, где нерестится красная рыба.
На реку Улья у нас есть генштабовские карты километровки, но… водопады на них не показаны. Может быть потому и погибли на этой реке люди, что не знали про них? А водопад мы «вычислили» через американский спутник. И распечатали наш маршрут, который на спутниковых фотографиях гораздо нагляднее и правдивее наших карт.
Зарядил дождь. Нудный, мелкий, моросящий. Река петляла, зажатая между отвесных скал, скоро должно появиться ущелье с каскадом порогов и водопадов. Нарастает внутренняя тревога — не прозевать бы вход в ущелье, а то подхватит стремительным течением и швырнет с размаху на камни.
Начались шиверы, в тумане уже просматривается вход в ущелье, и мы останавливаемся на правом берегу на косе, переходящей в небольшую террасу. Нужно тщательно изучить ущелье, пути обноса вещей и катамарана. Дождь усиливается (как не вовремя), ставим палатки, натягиваем тент и идем с Толей Изотовым на разведку. По берегу, петляя меж кустов стланика, вела хорошо натоптанная тропа, явно звериного происхождения. Вскоре со стороны реки послышался шум, выходим на берег и видим фантастическое зрелище. Река, зажатая между скал с ревом падала с 12-метровой высоты. Земля дрожала, чтобы сказать что-то человеку, стоящему в метре, приходилось кричать. Казалось, что рядом проходит колонна танков. Зрелище завораживающее. Вообще, водопады обладают какой-то волшебной энергетикой, ими можно любоваться часами. Ниже основного водопада в ущелье было еще несколько порогов и водопадов. Часа три мы с Толей ходили по ущелью, смотрели пути обноса, намечали стратегию и тактику прохождения порогов.
Информация для групп, сплавляющихся по Улье: можете смело плыть до ущелья, первый порог проходить левым руслом, слева есть тихая бухточка, где можно пристать. Затем по плоской каменной полочке обнос основного водопада, и, если не рискнете плыть (нужно смотреть по уровню воды), то дальнейший обнос всего каскада километра полтора по тропе, которая выходит на берег за ущельем.
Координаты основного водопада: 58°23'116 139°58'124.
За ночь вода сильно поднялась и всё продолжает прибывать, а утром дождь опять ливанул, как из ведра. Горные реки очень коварны, вода может быстро подняться на несколько метров, — тем более, что мы стоим перед ущельем и не хочется быть на несколько дней запертыми в ловушку. К обеду вроде бы немного прояснилось, решили выходить и действовать по намеченному вчера плану. Переплываем на левый берег, обносим основной водопад по полке, переносим по тропе в конец ущелья, а вот с плавсредством… либо его разбирать и переносить, либо… Принимаем решение рискнуть.
Проблема в том, что второй водопад тоже непроходим, и требуется ювелирный расчет. Основная струя бьет в водопад, а слева, возле скал есть небольшой затишок… Но если что — ошибка обойдется дорого!
Спускаем катамаран на воду ниже основного водопада, сильный грохот действует очень возбуждающе. Поправляем спасжилеты, пошли!
Мимо мелькают отвесные скалы, все слушают команды Толи Изотова (он среди нас самый опытный водник): «Левый греби, правый табань». Притираем катамаран в двадцати метрах от водопада, обносим его, опять спускаем на воду, а дальше в спортивном режиме проходим несколько порогов. Ущелье пройдено. На ближайшей косе всё истоптано медведями, а вот и он самый — бредет косолапый по берегу, подпустил нас метров на двадцать, через километр второй, еще поотдаль третий. Четвертый сидел в воде и грыз выловленную кетину. Увидев нас, смотрел секунд десять, пытаясь понять, что же это такое плывет, и в два прыжка выскочил на берег. Через несколько километров от ущелья в Улью впадал мутный бурный поток — левый приток Уёнма. Вода несла коряги, ветки и прочий мусор. Выбираем место для лагеря. Пока ставим палатки, вода стремительно прибывает — как же вовремя мы выбрались из ущелья.
Утро выдалось туманным. Все уже встали и занимались сборкой лагеря, вдруг слышим голос Миши Ельсина: «Кто к нам пришел!» В двадцати метрах стоял олень и смотрел на нас. Я потянулся к сумке с фотоаппаратом, но олень ждать не стал, неспешно потрусив в заросли.
Улья очень быстро несла наше судно, благодаря наводнению. Мы уже почти наверстали отставание от графика. О рыбалке в реке не может быть и речи, но зато хорошая рыбалка в месте впадения небольших чистых ручьев. Хорошо ловится голец, кунджа, такой же крупный хариус и кета, которой были забиты все мелководные протоки. А где кета — там и медведи…
Медведи нам попадались разные. Крупные, мелкие, трусливые, наглые. Было с ними несколько примечательных встреч. Увидели мы на косе черное пятно. Мужики говорят: «Коряга». Я посмотрел в бинокль – и черный нос, уши и лапу положил на голову — спит. Нас медленно несло рядом с берегом, взяли фотоаппарат, камеру. Медведь зашевелился, привстал и… бросился на нас. Миша Ельсин высоко поднял весло (зверю нужно показать, что ты выше его) и он затормозил на самом берегу. Зафыркал, затопал, стал защищать свою территорию, ну и здоровый же, черт возьми.
За следующим поворотом медведь наоборот оказался на редкость равнодушным. Катамаран несло метрах в десяти от берега. Косолапый сидел на косе и грыз кетину. Когда мы поравнялись с ним, Максим спросил: «Как рыбалка, мужик?!» Тот равнодушно посмотрел и стал грызть рыбу дальше. На очередной косе встретили волка. Серый бежал по своим волчьим делам и обнюхивал берег в поисках добычи. Дальше встретили еще несколько медведей. Интересен был один огромный бурый. Он медленно брел по кустам на некотором удалении от берега, мы также медленно плыли вдоль берега, держа наготове аппаратуру. Косолапый лазил в кустах, что-то рыл, ковырялся в корягах, хорошей съемки не получилось, а жаль — отборный был экземпляр. Да, сплав по Улье не дает соскучиться — на реке огромное количество зверья, и еще нужно учитывать то, что из-за высокой воды многие медведи разбрелись по кустам.
Выбираем чистый приток, удобный для рыбалки и обедаем, чем бог послал. А он послал нам литра три красной икры, шурпу из утки, тазик жареной кеты и несколько сухариков. Сухари у нас дефицит.
Вода стала падать и немного посветлела, но течение все равно еще очень быстрое. Слева на высоком берегу появились домики — база туристической компании «Диана-тур» из Охотска. Егеря радушно встретили нас. На базе есть несколько гостевых домиков, столовая, баня. Какой это кайф — после месяца скитаний по тайге попариться в баньке! Баня — это не только средство гигиены, но и прекрасная релаксация, великолепно помогает снять накопившуюся усталость.
Вечером связываюсь по спутниковому телефону с Андреем — они по прежнему сидят в устье реки Тукчи. Катера нет и неизвестно, когда будет.. Если будет погода, они завтра с Георгичем выходят к устью Ульи своим ходом..
Утром прощаемся с гостеприимными хозяевами, плывем дальше. Опять по берегам медведи, некоторые подпускают совсем близко. На ночлег остановились недалеко от устья. Село солнце, смеркалось. Смотрим, через реку в наш лагерь плывет медведь. Вылез метрах в 30 и стал бродить по косе. Подошел к нам на несколько метров, зафыркал, заухал, видимо, почуяв человеческий запах, и с треском ломанулся в кусты. Потом стало трещать в лесу рядом с нашими палатками. Любопытный, видимо.
Без происшествий добравшись до устья, поставили на высоком берегу лагерь. Метрах в ста на берегу грелись сотни две тюленей, горланили чайки. Вода в Улье посветлела и было видно, как в реку заходят косяки рыбы. Забрасываю в воду блесну, крупную колебалку и тут же следует поклевка. Удилище в дугу, фрикцион визжит как поросенок. Минут 10 борьбы и вытаскиваю пятикилограммового красавца кижуча. Заброс — вновь поклевка. Опять спиннинг в дугу… Вытаскиваю десяток рыбин, пару беру для еды, остальную отпускаю. У Толи Изотова рыбина оборвала блесну, а Максим сломал спиннинг. Все-таки кижуч — рыба очень мощная, и ловить ее очень интересно.
Беру подводную камеру и снимаю как вдоль берега идут косяки рыбы. Вообще этой камерой нам удалось сделать очень интересные съемки: и как блесна под водой крутится, и как голец за добычей гонится, и хариусов поснимали. Все эти кадры войдут в наш будущий фильм.
На реке штиль, а со стороны моря стоит гул — огромный океанский накат. Сегодня рано утром с устья Тукчи на «Абреке» вышли наши друзья. Подвел нас капитан судна, пообещав свою помощь.
Каждые два часа я связывался с Андреем по телефону и уточнял их дислокацию. Проблема в том, что не успевали они дойти за световой день, а катамаран им нельзя вытащить на берег, да еще в такой прибой. Зайти можно было только в устье реки Улья, да и то по указанному нами фарватеру. Готовим сигнальные костры, ракетницы. Стемнело, мужики где-то на подходе. Пытаюсь по телефону объяснить, как заходить в бухту, но… связь обрывается. Вновь и вновь пытаюсь дозвониться, но тщетно. В этом году вообще спутниковая связь отвратительная. Костерим на чем свет компанию Глобал Стар, они оказывается часть спутников с орбиты свели, вот и дыры в покрытии образовались. С трудом удается дозвониться, мужики решили дрейфовать в море и ждать утра. Утром, едва рассветает, наш «Абрек» заходит в устье. Как мы за них переживали! Отпаиваем их горячим чаем и оправляем отсыпаться.
Дул холодный, пронизывающий ветер, черные свинцовые тучи надвигались с севера. Огромные волны с грохотом бились о берег, не давая никаких шансов выйти в море. В это время вверх по Улье шли несметные стада рыбы на нерест, над рекой стоял несмолкаемый птичий щебет, в воде резвились сотни тюленей. Начинался сезон штормов, да впрочем в этом районе море ласковым и не бывает, подгоняемые ветрами и тысячи километров не зная препятствий, волны здесь сродни океанским.
Последние сто километров от устья реки Улья до Охотска были, пожалуй, самыми трудными. Рассекая барашки наш «Абрек» то взбирался на волну, то проваливался вниз. Все мокрые, мы с тревогой считали оставшиеся километры. Вот уже на горизонте появился Охотск, вначале трубы, а затем стали видны и серые здания, стоящие на берегу. Самое сложное — это заход в реку, в устье достаточно мелко и волна, идущая по морю на отмели встречая препятствие, вырастает многократно. Именно поэтому над рифами в море всегда стоят буруны. Направляем катамаран в самую волну, проходим метров двести по кипящей толчее и… выходим на тихую воду реки Кухтуй. Дошли.
На берегу бригады рыбаков вытаскивали сети. Ездили машины, дымили трубы. Охотск жил своей размеренной жизнью.
Охотск… в 1647 году казаком Аменом Шелковниковым здесь был срублен первый острог. Это второе поселение на Дальнем Востоке после Ульи. Когда-то здесь был огромный Северо-Охотский край, в который входила и часть Магаданской области, Якутии и Амурской области. Край был очень богат рыбой и золотом. Еще в 1984 году население Охотска было около 19 тысяч человек, сейчас же едва насчитывает 5 тысяч. Государство перестало завозить питание и топливо, и люди обречены на выживание. Брошенные дома зияют пустыми глазницами окон. К тому же еще здесь вновь открывают погранзону. В прочем, что это я о грустном.
Позади полторы тысячи километров по Охотскому морю и триста километров по реке Улья, пожалуй, самой красивой реки Дальнего Востока. Отснято огромное количество фотовидеоматериала, будет чем заняться долгими зимними вечерами. Перевернута очередная страничка в изучении нашего родного края. Ну а завтра самолет унесет нас в Хабаровск. Путешествие успешно завершено…
Игорь Ольховский
Хабаровск – Охотск, июль-август 2006 года.
От составителя:
история была опубликована Игорем на нескольких интернет-форумах как предполагаемая к печатной публикации. Плавание не парусное, но совершено в очень интересном для парусников и сложнейшем районе, так что присоединяем к нашей коллекции.